Чуть ли ни первый раз сталкиваюсь с более качественным воплощением замысла посредством фильма. Хотя это не совсем верно: замысел Антонио Мингеллы в «Талантливом мистере Рипли» сильно отличается - в деталях – от замысла автора книги, но в «деталях сидит черт».
В книге нет такого болезненного восхищения, которое испытывает Том к Дикки Гринлифу в фильме. Восхищения «существом высшей породы», полубогом, органично вписавшимся в мир, или вписавшим мир в свою жизнь, не поймешь, что вернее. Дикки Гринлиф в фильме – тот огонь, который подсвечивает волшебный фонарь реальности, и она становится притягательно-красивой. В книге – Дикки – посредственность. Единственная его (и то не броская) черта – нюх на авантюристов худшего пошиба. Пэлтроу – Мардж в фильме – аристократка.
читать дальшеОбладающая интуицией художника, очень мягкая, но отнюдь не бесхарактерная. В книге - американская деревенщина, любящая плотно покушать и довольствующаяся – за неимением лучшего – ролью любящей женщины. Ибо Дикки ее откровенно «дружит». Окружение. В фильме – подразумевается элита молодежи, а элита – это всегда притягательно. Богемный образ жизни в этом случае имеет все плюсы в виде приятного, праздного, околокультурного времяпрепровождения. С ярко выраженной кастовостью. «Ты – из тех самых Гринлифов? Ооооо» В книге – ничего подобного. Не бедствуют, конечно, но и печать избранности отсутствует. Пропасть между Дикки и Томом, вызванная даже не деньгами, а именно этим преклонением Тома -человека-обычного перед Дикки_Высшим_существом.
Но Мингелла и Тома «приподнял»: Рипли в фильме существо ну уж очень хитроумное. Просчитывающий всю комбинацию сразу и умело корректирующий впоследствии, пусть даже и убийствами. В книге – он малость недоделанный. В полном смысле слова. С невыраженной сексуальностью, с каким-то серьезном сбоем в психике. Стечение обстоятельств на его стороне, но как же это проигрывает перед хитроумным гением Тома из фильма.
Хотя читать первоисточник стоит. Хотя бы для того, чтобы понять: почему каждые 8 лет книгу Патриции Хайсмит экранизируют заново. Есть в ней такое непонятное очарование)) Почти что «скромное обаяние буржуазии».