Битва. Ариана или страшная сила. + (плюс)

[Mysh'on]

Краткая реца на фик, в котором очень жалко Кендру. У тетки родилось трое детей - и все необыкновенные. Впрочем, фик не об этом.


Человеческое тепло или полет идей? Реальность или фантазии? Отчего мы с возрастом выбираем душевную близость и близость к реалиям, но с ностальгией вспоминаем неограниченный полет сознания юности? Не обязательно выбирать – можно совмещать. Посредственностям – все можно. Гении обречены на крайности. Гений человеческой души Аберфорт и гений мысли Дамблдор – как Восток и Запад и вместе им не сойтись никогда. Стихия Земли и стихия Воздуха, реалии и абстракции, единство и борьба противоположностей, еще не осознавших свое единство, но давно осознавших антагонизм. Мягкий, уклончивый – Альбуса, и напористый, утверждающий свой приоритет – Аберфорта. Мир, как бесконечность, и мир, как свое окно, в котором горит свет. Все это может сосуществовать – но не рядом. И горе тому, кто попробует соединить несоединимое. Но попытка обещает стать зрелищной. Как любой взрыв.
Взрыв команды Канон обрамлен прекрасно прописанной картиной сельской Англии, тоже прекрасной.
Лето. И четверо молодых людей в опасном возрасте становления личности, сексуальности и выбора своих личных нравственных приоритетов из всего спектра, предложенного Человечеством. Именно так, с размахом. Ибо с размахом мыслят главные герои, с прицелом на весь Мир. Не все, двое. А двое других вынуждены с этим сосуществовать. И мы видим мир их глазами. Совсем другой мир, с маленькой буквы, мир, как собственная грядка под окном и нам дозволено это видеть.
Вопрос, виден ли за соснами лес, а главное, видны ли за лесом сосны, поставлен. И все семейство Дамблдоров на него ответит. Увы.
Жалко, о полете воображения и мыслей Альбуса мы догадываемся только через негатив Аберфорта, который принимает этот самый полет за порхание. Или привык делать вид, что принимает. Потому что неглуп, смотрит в суть и в корень, а значит, на задворках сознания понимает гениальность братца. *вообще, автор молодец. Он не упростил образ Аберфорта*
Ариадна, напротив, полета не видит – она вообще в силу обстоятельств, не видит людей через привычную призму. У нее есть своя. Но она видит красоту, чего начисто лишен братец Аберфорт. Способность видеть суть, точнее, остов предметов и явлений отняла у Аберфорта чувство прекрасного и, как следствие, романтику. Девушки хотят висячих садов – Аберфорт готов предложить грядку с салатом. Все бы ничего, ибо половину девушек вполне можно убедить, что грядка с салатом – это и есть прекрасный сад, но… Аберфорт не позволит так заблуждаться. Сказано – грядка – значит грядка.



«Генри форд оттого и Генри Форд, что его интересует только Генри Форд». (с) Якока

И Кендра, и Батильда даны пунктиром, ну и боггарт с ними. Кому они нужны, если рядом невыразимо прекрасные Геллерт и Дамблдор. Автор понимает суть талантливых людей. Их действительно никто не интересует, кроме самих себя. Остальные имеют право на существование, но в качестве обрамления алмаза, инструмента для огранки алмаза, или поверхности, дабы алмаз мог оставить след. Хотя, конечно, не только таланты грешат самодостаточностью и эгоизмом, этими двумя алмазными гранями. Но таланты – обязательно. Оттого-то Боги и не дают ученым практицизма политиков. А когда дают – мир обречен на ужасные последствия. Ум отдельно, администрирование отдельно. Великий закон бытия. И если с умным администрированием мир еще справится , то с ученым, захотевшим переустройства и управления, может и не сдюжить. Момент, когда симпатии от двух одаренных подростков переходят к Аберфорту, неуловим. Видимо, когда на одной чаше накапливается «сильный должен себя ограничивать, потому что это ему по силам» и прочие вроде бы прописные истины, без которых цивилизация превращается в джунгли, а с другой стороны – образ солнечного мальчика (если ему не перечить) трансформируется в образ безответственного и лишенного тормозов эгоиста. Границ нет – это прекрасно. Для ученого. Для политика – смертный грех. Геллерт претендует и на то и на это. Но для лидера он слишком инфантилен: демонстрация возможностей прельщает сильнее чувства ответственности.

Вы знаете, согласно восточным философиям Целитель сможет стать Воином, но Воин не может стать Целителем. В принципе, Альбус способен стать Аберфортом. Он и в земле найдет смысл существования, и в людях откроет бесконечность. Высокий талант способен стать земным. А вот обратное – увы. Оттого то он с Геллертом и интересен.
Помните, две женщины Свифта? Одна в ситцевый цветочек для каждодневного счастья, другая – как муза, что ежедневно утомительно. Для всех, кроме гениев. Им муза каждый день необходима. Оттого тянет Альбуса к Геллерту, Геллерта к Альбусу, а Ариана, тоже необыкновенный ребенок, но явно послабее и с перекошенными возможностями,, предпочла бы иметь близко и ситцевого Аберфорта и сияющего Геллерта. Аберфорт хочет быть рядом с Ариадной. Такой вот гордиев узел.

Читать обязательно. Фик умный, тонкий, абсолютно в духе канона. Слово тоже не пострадало. Я бы попросила автора пов любого персонажа Ро, близкого к главным. Уверена, это было бы нечто, как и ПОВ Арианы & Аберфорта.

После бала.

Цветопередача чувственных идей Арианы – не знаю, как к этому относится. Во-первых, (Борис – он серый и как часы) я читала подобное у Толстого, правда, классик менее заострялся. Во-вторых – но это уже вкусовщина – этот этюд в багровых тонах утяжеляет первую часть повествования. Как будто камушек, который обязательно надо привязать к объекту, чтобы утянуть его на дно. С другой стороны, делает образ богаче. Не знаю, у меня тут довольно смутно, чувствую, что не хорошо скорее, чем хорошо, а объяснить сложно. Но многим нравится, я читала отзывы.